Красная армия приступила к прорыву финской линии Маннергейма 85 лет назад
В Зимнюю войну 1939–1940 годов маленькая аграрная Финляндия остановила накат советских танковых дивизий и нанесла Красной армии катастрофические потери. Весь мир в тот миг задумался: а что такого могло случиться с Россией под руководством большевиков, что теперь она не может справиться с бывшей провинцией? Для народа советское руководство выдумало историю, что финнам помогла неприступная линия Маннергейма, залитая бетоном цитадель, но современным историкам очевидно, что это ложь. О том, как выглядела линия Маннергейма и существовала ли она вообще, — в материале «Газеты.Ru».
Малой кровью, могучим ударом
Когда 30 ноября 1939 года Красная армия атаковала финские войска, многие в мире ждали быстрой и легкой победы СССР. Финляндия несопоставима со своим соседом по размеру территории, численности населения, промышленному потенциалу и запасам ресурсов, а высокотехнологичное оружие вынуждена была импортировать. СССР же напротив провел масштабную и ориентированную на войну индустриализацию. Судьбой Финляндии должен был стать разгром за несколько недель и установление марионеточного коммунистического правительства Отто Куусинена — сидевшего в Москве большевика и сотрудника Коминтерна.
Но когда дело дошло до боя, никто в мире не поверил своим глазам.
Если приводить аналогию из бокса, то боец супертяжелого веса вышел на ринг против маленького, но жилистого любителя и через десять секунд отправился в нокаут с перелетом через канаты. Имея огромное превосходство в танках и артиллерии, Красная армия атаковала финские позиции в лоб: выпускала тысячи снарядов в сторону противника, после чего пехота и бронетехника шли вперед.
Первые дни танки вызывали у финских солдат легкую панику, поскольку против них не было ни оружия, ни опыта борьбы. Но когда спустя неделю наступления они дошли до подготовленных позиций линии Маннергейма, а бойцы поняли, что танк слеп, глух и вблизи уязвим даже для стеклянной бутылки с горючей смесью, для советских солдат продвижение обернулось катастрофой. Красная армия начала нести огромные потери без всякого продвижения и с минимальными потерями противника, в результате чего финны стали проводить даже тактические контратаки.
Однако война не бокс, и любые потери СССР мог легко восстановить за счет резервов. Самых безграмотных командиров убрали, для преодоления финской обороны специально сформировали Северо-Западный фронт, ресурсов на который не жалели. Из-за неравенства в количестве снарядов и орудий советские гаубицы безнаказанно расстреливали и истощали финнов, а взявшие командование на себя Борис Шапошников и Семен Тимошенко прекратили самоубийственные фронтальные атаки.
11 февраля 1940 года, ослабив противника огнем и разведкой боем, выставив 460 тыс. против 150 тыс. бойцов, Красная армия начала масштабный прорыв финских укреплений. Танки теперь прикрывала пехота, командиры не стеснялись использовать тяжелую артиллерию и дымовые завесы. Потери все равно были огромными, но теперь они были хотя бы платой за продвижение вперед. В финском правительстве поняли, что оборона прорвана, а Сталин стал спешить закончить войну из-за затрат ресурсов и опасения вступления в нее западных стран. СССР получил приграничные территории и обезопасил Ленинград, а финны сохранили независимость.
Неприступная крепость
Слабость Красной армии казалась очевидной и стала одним из факторов, склонивших Гитлера к нападению на СССР в 1941 году. Он решил, что СССР — это «колосс на глиняных ногах», и что большевики, которых он отождествлял с евреями, окончательно уничтожили Россию как хоть сколько-то серьезную силу.
Советская пропаганда же работала над сочинением оправданий первых недель войны. И если Сталину на стол ложились доклады о том, что красные командиры в массе своей недостаточно компетентны, войскам не хватает выучки и организации, а отечественные заводы подчас выпускают оружие мусорного качества, то население услышало совсем другую историю.
По версии советских СМИ, против СССР сплотился весь доживающий последние дни капиталистический мир, и даже Америка оправила белофиннам на помощь тысячу лучших своих летчиков.
Но главной причиной временных трудностей Красной армии на начальном этапе войны, по словам политработников, стала линия Маннергейма — самый укрепленный в мире защитный рубеж, превосходящий линию Мажино.
Линия Мажино прикрывала французскую границу от потенциальных немецких атак. Это была трехсоткилометровая железобетонная эшелонированная цитадель, врытая в землю. Спереди она была прикрыта минами и противотанковыми заграждениями, за ними находились линии окопов и бетонных ДОТов с подземными складами боеприпасов, а еще дальше располагались позиции артиллерии — в том числе стационарные «бетонные танки», подземные казармы, дополнительные склады и коммуникационные тоннели, по которым шла узкоколейная железная дорога. Последний факт был особенно важен, так как благодаря подземной узкоколейке противник никак не мог помешать перемещению резервов и припасов, которые защитники стягивают к месту прорыва.
Линия Мажино считалась непреодолимой с использованием технологий 1930-х годов, и в адрес красноармейцев, которые смогли взять штурмом куда более сильную линию Маннергейма, можно было воскликнуть только троекратное «ура!». Единственной проблемой этой истории было то, что она выдумана от начала и до конца.
Сомнения в ней могли возникнуть даже без взгляда непосредственно на финские укрепления: откуда у маленькой небогатой аграрной страны сверхсовременная подземная цитадель, строительство которой поставило на грань разорения даже Францию? Достаточно сказать, что бетона на нее ушло меньше, чем на строительство Хельсинкского оперного театра в 1980-е, — 14 520 кубометров против 15 500.
«Оборонительная линия, конечно, была, но ее образовывали только редкие долговременные пулеметные гнезда да два десятка выстроенных по моему предложению новых дотов, между которыми были проложены траншеи. Да, оборонительная линия существовала, но у нее отсутствовала глубина. Эту позицию народ и назвал «линией Маннергейма». Ее прочность явилась результатом стойкости и мужества наших солдат, а никак не результатом крепости сооружений. Что касается потерь русских на восточном фронте [на севере, где линии не было], то здесь руководители пропагандистских органов, по всей видимости, не смогли изобрести никакого приемлемого объяснения», — писал в мемуарах генерал Карл Густав Маннергейм.
C этой оценкой в общих чертах согласен современный российский историк Алексей Исаев: «Подавляющее большинство долговременных сооружений финнов были одноэтажными, частично заглубленными в землю железобетонными постройками в виде бункера, разделенного на несколько помещений внутренними перегородками с бронированными дверями». Она не шла ни в какое сравнение с, например, линией Молотова, которая прикрывала советскую западную границу и которая в 1941 году не оказала никакого значимого эффекта на немецкое наступление.
Лоукостер в мире обороны
Тем не менее совсем сбрасывать со счетов линию Маннергейма нельзя. На самом деле финны выжали максимум из доступных ресурсов и создали такое инженерное оборудование позиций, которое позволяет реализовывать несложную, но эффективную тактику. Главной задачей линии было прикрыть наиболее опасные направления от прорывов танков с помощью заграждений и рвов. Их прикрывали противопехотные проволочные заграждения и, главное, траншеи с пехотой.
Огонь финской пехоты не давал саперам провести разграждение полосы атаки, так что единственной тактикой (если не задумываться) оставались атаки человеческими волнами на траншеи, как в Первую мировую войну.
В каком-то смысле финская линия была более умной и прогрессивной, чем ее более дорогие аналоги. Так, никто не пытался сделать огневые позиции неуязвимыми для огня противника. Вместо этого финны просто меняли позицию и по траншеям переходили к другой огневой точке, пока враг долбил пустое место. Бетонные укрепления зачастую служили убежищами от артиллерии и вообще не имели бойниц для стрельбы, либо же имели боковые на случай прорыва.
В итоге не запертые в бетонных «казематах» солдаты свободно маневрировали между ДЗОТами (деревоземляными огневыми точками) и окопами и в любой момент могли провести против красноармейцев контратаку. Разумеется, ту же самую тактику, и даже с большим успехом, можно бы было применять, имея полосу обороны из монолитного железобетона. Но средств на это у Финляндии не было и не могло быть.
Таким образом, хоть поражения начального этапа Зимней войны и лежат целиком на совести советского руководства, но и финнам необходимо отдать должное. Иные бы страны на их месте просто сдались, не дожидаясь выстрелов, либо побежали с поля боя, увидев мчащийся на них стальной вал. Но не они.